Как они познакомились. Марк и Аня

(рассказывают Найдорф Марк Исаакович и Мисюк Анна Александрновна)

В связи в государственным антисиметизмом, после школы многие еврейские дети разъезжались в другие города, где евреев меньше и больше шансов поступить. Для поступающих в ВУЗ была определенная норма по приему евреев, соответственно, чем меньше был конкурс – тем больше шансов было в эту норму попасть.  

Марк поехал в Саратов и поступил в консерваторию.

Аня поехала учиться на филфак университета в Тарту, Эстония, где заведующим кафедрой был Юрий Михайлович Лотман.

Неподходящий климат Эстонии и хронические бронхиты  в середине четвертого курса вынуждают Аню перевестись в Одесский университет, где ее принимают только на третий курс.

Тогда после окончания ВУЗа все студенты получали свои первые места работы по так называемому распределению. Семейных оставляли в родном городе, одиночек могли послать практически куда угодно. Марк после консерватории был направлен на работу в качестве преподавателя Липецкого музыкального училища.

В Одессе они оказываются одновременно: приехавшая из Тарту Аня и вернувшийся из Липецка Марк.

 На фото: Марк Найдорф, Саратов, 1971 г.


Действие происходит в 1976 г., период массовых отъездов в Израиль и Америку. Таким образом, самым живым местом в городе оказывались языковые курсы, куда Марк пошел учить немецкий. Он никуда не собирался уезжать. Уважение к немецкому языку достались ему от отца, который прекрасно им владел. Кроме того, иностранная литература о музыке была доступна только в некоторых изданиях Германской демократической республики.

На этих курсах Марк познакомился с интересными ребятами, был приглашен в хорошую компанию и таким образом оказался на вечеринке, где встретил Аню.

Аня, 1976 г.

Марк: - Я увидел человека, который рядом со мной является более значительной фигурой, чем я сам. Я-то привык считать себя самой значительной фигурой!

Аня: - Когда он вошел, хозяин квартиры представил его так: Марк, композитор. Я тоже помню его с первого взгляда, пластику движений. Мы танцевали весь вечер, а потом он мне пошел провожать.

И когда мы прощались и стали договариваться о следующей встрече, он вдруг говорит: мне нужно посмотреть, где есть для тебя время. Мне стало, конечно, дурно. Но оказалось, со временем у этого молодого человека было действительно туго. Помню, как он достает блокнот и начинает перелистывать: тут у меня уроки, в этот день у меня немецкий, в пятницу я веду маму в филармонию… При этом он еще в музыкальной школе преподавал.

К счастью, на следующий день на следующий день было 7 ноября. А праздник – это такой день, когда преподавателей в очередь назначали дежурными, каждого по несколько часов, включая ночные. В обязанности дежурного входило сидеть в пустой школе. Я увидела в блокноте, что Марк назначен завтра дежурным, и предложила: давай я приеду к тебе завтра на работу. Он согласился, я приехала и мы просидели там, разговаривая, четыре часа.

 (На фотографии слева направо: Юра Мисюк, брат Ани, Лия Марковна Томашпольская,, мама Марика, Клара Вольфовна, мама Лии и бабушка Марика, Сара Израильевна Песчанская, мама Ани, Александр Исаакович Мисюк, папа Ани)

Марк: - После очередного свидания я пришел к маме и сказал: а почему бы мне не жениться на Ане? Я видел ее маму, вы будете хорошими подругами. – Ну, женись, - сказала мама.

Аня: - Где-то через полгода, в марте, я заканчивала институт, и меня как одиночку могли направить куда угодно. Так что я ему сказала: если мы не поженимся, нам будет очень трудно встречаться.

В июне 1977 г. 22 числа мы поженились. А через год, 19 июля 1978 г. у нас родилась дочка Инночка. 

 **********

Миша Фейгин, который познакомил моих родителей, живет сейчас в Америке. Я попросила его рассказать немного о том времени, когда меня еще на свете не было.

Когда мой младший сын захотел поступить в Стэнфорд, мы поехали с ним на собеседование. Там нам объяснили, какого рода людей они принимают. «Основной критерий, который у нас есть – это интеллектуальное любопытство.» Услышав это, я совершенно обалдел. И впервые осознал, что именно это я всегда больше всего ценил в людях! Конечно, этого качества недостаточно, однако люди без него кажутся мне обычно неинтересными.

И у мамы, и у папы твоих она есть, эта достаточно редкая черта Стэнфорда, черта выдающихся людей. Искренне искать ответы на глубокие вопросы. Искренне разносторонне интересоваться вещами, которые связаны с человеческой натурой, с наукой и миром.

Помню, с Мариком мы встретились на курсах английского, я тогда уже готовился к поезде к Америку. Я опаздывал на занятие, что было для меня частым явлением, потому что я никогда никуда вовремя не приходил. Твой папа тоже шел по коридору, а в одной из комнат играли на пианино. И вот он проходит мимо меня и с потрясающим таким презрением говорит: «кто это ломает клавиши пианино?!...»  Я сразу понял, что это качественный человек. Потом мы с ним разговорились, и с этого началась наша дружба.

В твоем папе меня всегда интересовала способность задавать много глубоких вопросов и докапываться до истины. Когда мы с ним говорили, а говорили мы подолгу, он не останавливался, пока не приходил к какому-то выводу. Иногда мы вместе ходили в филармонию. Твой папа тогда писал рецензии на концерты, и я любил слушать его мнение как профессионала. Он умел взять какое-то музыкальное произведение и объяснить, что хорошо в этой игре, что интересного в истории этого произведения. 

Твоя мама другая, она человек очень искренний в плане интеллектуального любопытства. Ей была интересна человеческая натура во всех ее проявлениях. Она открыла для меня литературу, поэзию, всю эту область, которую я всегда любил и хотел понимать. До встречи с ней я воспринимал литературу и поэзию на поверхностно-эмоциональном уровне, она дала мне способность обсуждать их с точки зрения филолога, находить глубокие смыслы. Мы с твоей мамой были друзьями, и наша дружба переплеталась с книгами, которые мы обсуждали. У нас была по-настоящему интересная, эмоционально и интеллектуально насыщенная дружба.

Интересно, что во многом общение с твоей мамой образовало и организовало меня так, что я стал по-другому смотреть на женщин. С тех пор я уже не мог переносить поверхностность. И разум, который для многих не считается основной чертой женщины, для меня оказался необходимым. Моя жена, которую я встретил в Америке, имеет прекрасное чувство юмора. Она забавная и смешная, но с другой стороны она глубокий мыслитель, многим интересуется и имеет то самое интеллектуальное любопытство.

(На фотографии слева направо: Мила Великая, подруга Ани (свидетель), Юра Мисюк, брат Ани, Борис Песчанский, дядя Ани, Аня, Марик, 22 июня 1977 г. Дорога из ЗАГСа)

С твоей мамой мы были знакомы около четырех лет, с папой три. Я уехал из Одессы в 77 году, до того, как они поженились.

Все наши разговоры и докапывания являются для меня ресурсом, когда я общаюсь со своими друзьями здесь в Штатах. Например, мы идем смотреть импрессионистов и они говорят: вот красивая картина. На что я говорю: в картине интересно не только и не столько то, какое она производит визуальное впечатление.  А то, какая за ней стоит история. История художника, история стиля, который в этой картине заложен. Загадка, которую всегда с некоторой игривостью задает тебе художник, и которую ты должен разгадать. Такого рода вещи обсуждались, когда мы общались с твоими родителями, и без тогдашних разговоров я вряд ли мог бы проводить этот анализ сейчас.

Твоих родителей отличала глубокая духовная настроенность и честная, не наносная, внутренняя интеллигентность. В нашем окружении не было таких ярких личностей, которые, с моей точки зрения, были бы на их уровне.

Они, гуманитарии,  открывали для меня разные грани культурного мира, с которым я не был связан в силу инженерного образования. А я считаю, что весь мир это интересная игрушка, наука представляет для меня такой же аспект интеллектуального любопытства, что и человеческая натура. Так что в наше общение я привносил свою лепту.

Знакомство с твоими родителями имело для меня огромное значение. Иногда ты растешь и думаешь, что ты один такой. Ты один честно интересуешься культурой, ты один интеллектуально любопытный, ты один ценишь глубину взглядов.  И когда ты пересекаешься с людьми, а их очень немного, с которыми имеешь родство душ, те же устремления и ценности, то это формирует тебя и поддерживает – ты не один такой! И это очень здорово. Если твое интеллектуальное одиночество было однажды разбито такой дружбой, потом чувство общности тебя уже никогда не покидает. Это неоценимый дар. 

Записала Малка Корец, 2014 г.